Олег Бурилов

Олег Бурилов, окончив школу, поступал в театральное училище, но, пройдя конкурс и узнав, что учебу придется прервать для службы в армии, передумал и подал документы в КАИ. Из первоначального состава группы «Плуты» (бывшая «Плутониум», бывшая Shades), собранного в 1994 году, Олег остался один. Все остальные участники постоянно менялись. Свою первую группу он собрал в четырнадцать. В начале 2000-х прогремел с мрачной музыкой «Плутониум». Сменив название коллектива на «Плуты», он научился писать оптимистичные песни и вьпустил новый альбом.

Как в вашей жизни появился рок-н-ролл?

Я учился в музыкал ьной школе, играл на баяне, а потом его порвал. Потому что было лето, все купались, а я сидел и разучивал «Во поле березка стояла».

Разозлился и порвал мехи. Мама со мной долго не разговаривала. А вот гитара мне была интересна. В Доме пионеров преподавал Виталий Харисов из группы «Уленшпигель», и он меня взял.

Я играл в ансамбле гитаристов на огромной акустической бас-гитаре, едва доставал до головки грифа.

Однажды я заболел, и меня не взяли на гастроли. Я обиделся и театрально ушел, о чем сейчас очень жалею — надо было доучиться. Лет в четырнадцать мы собрали в школе группу, репетировали в актовом зале, пелидурными голосами битловские песни.

А потом с товарищем пришли в подростковый центр «Рок-капелла» и стали набирать состав. Познакомились с Артемом Рычевым — он у нас барабанил, на гитаре играл Марат Гатауллин.

Было всего четыре комнаты и в каждой — репетиции. Справа играют треш, слева — тяжелый метал, все одновременно. Мы назывались Shades — «Тени».

Какие-то дома культуры звали нас на сейшны, которые обычно разгоняли гопники, приезжала милиция. Однако в то время мы всю Татарию исколесили, играя рок-н-роллы и блюзы, которые сами и писали.

А собственные альбомы выпускали?

Да, первый назывался «Огонь». Наш администратор на свои личные сбережения оплатил нам запись, накупил кучучистых кассет, мы распечатали обложки, дома переписывали альбом наобычном магнитофоне, а на концертах раздавали.

Однажды появилась идея влить в группу женский вокал. Мы нашли Машу Кулагину и с ней выпустили в 2002 году альбом «В эфире». Тогдаже мы сменили название на «Плутониум».

Ездили, играли, выступали много по стране, собирали полные залы. А потом Маша уехала в Москву, и у нас все пошлона спад. Стали появляться взаимные недовольства.

Это был период музыкального затишья, трудно было зарабатывать. В клубах платилитолько группам, которые ротируются на радио, а нам попасть туда было невозможно.

Как же случилось возрождение, обновление и переименование?

Мы стали прослушивать вокалисток, но никак не могли найти подходящую. И однажды на каком-то мероприятии я услышал, как девушка поет под «минусовку». Это была Лира Давлятшина.

Мы ее пригласили, и она органично влилась в группу. Сначала играли песни из нашей старой программы, но Лира говорила, что их не чувствует, просто механически поет.

И потихоньку стали появляться новые песни, наш стиль сильно трансформировался. Если в «Плутониуме» музыка была минорная, даже депрессивная, то с приходом Лиры все стало веселее.

Она такая «зажигалка», чтодаже грустные песни поет светло. Мы почувствовали несоответствие — песни стали оптимистичнее, а название осталось мрачным. У нас был сайт pluto.ru. Подумали: плуто, плуты...

Со сменой стиля у вас и публика поменялась? Кто ваша аудитория?

Студенчество. Нам хотя и в районе тридцати, на уровне вибраций мы находимся в этом возрасте. «Плуты» — это кураж, веселье молодых и безбашенных людей.

Мы по-иному стали подавать музыку, иначе ее ощущать, появился особый дух. И сейчас с каждым концертом все больше чувствуем ответную энергию зала. Но наша музыка может понравиться и десятилетнему, и пятидесятилетнему.

Раньше песни писал ты, теперь у вас соавторство. Как вы творите?

Я грустные песни писал целиком —и стихи, и музыку а с оптимистичными текстами у меня проблема. Поэтому их пишут и Лира, и басист Ярослав Куртов. Песни рождаются по-разному.

Бывает, я делаю демо-запись, накладывая сверху только «ля-ля-ля», и всем ее рассылаю. Мы собираемся, начинаем работать и. естественно, в процессе песню видоизменяем.

Бывает, на репетиции импровизируем, и в какой-то момент Лира говорит: «Стоп! Вот это запишите!». Потом мы над этими набросками работаем. Бывает, что Лира приносит стихи, которые мы начинаем наигрывать.

Наверное, вы мечтаете найти хорошего продюсера, который вас взял бы под свое крыло?

Так, чтобы спим и видим. — нет. Мы хотим просто играть музыку, которая нам нравится, и не хотим кабальных договоров. Как, например, было у группы «Братья Грим», с которой мы познакомились в Самаре задолго до их известности.

Ребятам сняли дом, они играли по шестьдесят концертов в месяц и ездили выступать на застолья к олигархам. А потом деньги кончились, и кончилась раскрутка. Лет десять назад я бы сказал: о, слава, это круто!

Сейчас для меня первоцель — заниматься любимым делом, и главное — чтобы получалось, ведь от этого больше удовлетворения, нежели от славы. Если ты делаешь свое дело хорошо, то рано или поздно все придет. И все члены группы думают так же.

Источник: журнал "СОБАКА.RU"
октябрь 2012, стр. 26