К 75 летию победы в Великой Отечественной войне
 |
Об авторе Давыдов Василий Яковлевич родился 13 февраля 1930 года в селе Крестниково Ульяновской области. Окончил в 1955 году КГМИ. Кандидат медицинских наук, доцент, имеет более 100 научных работ. Трудовой стаж ‒ 60 лет. Ветеран ВОВ, Ветеран труда. «Заслуженный врач РТ», «Отличник здравоохранения СССР». Награждён медалью «За доблестный труд в годы ВОВ»(1941-1945), а также имеет многочисленные поощрения и благодарности РФ, РТ, КГМУ. На фото: Давыдов Василий Яковлевич |
В своих воспоминаниях о жизни, учёбе и труде в период ВОВ 1941-1945 годов, напечатанных в сборнике «Детство, израненное войной» (Казань: КГМУ, 2012), я уже указывал кратко о составе нашей многодетной семьи и местах жительства до мая 1945 года.
Весной 1945 года после окончания Великой Отечественной войны я с «Похвальной грамотой» окончил нашу Телешовскую 7-летнюю школу.
Двое ребят из нашего села, старше меня на 3 года, уговорили меня поехать в г. Казань для поступления в школу, готовящую лётчиков и специалистов по обслуживанию самолётов. У школы было общежитие, бесплатное питание и даже форма одежды. Всё было интересно и заманчиво, тем более что содержать и оказывать мне помощь было некому.
Недалеко от нашего села была ст. Цильна одноколейной железной дороги от г. Ульяновска до г. Казани, построенной пленными немцами во время войны.
Разумеется, без билетов мы влезли в пустой грузовой вагон поезда, идущего в сторону Казани, а на одной из остановок перешли в такой же вагон, в котором ехали домой с фронта наши солдаты, и мы до Казани слушали их рассказы о том, как им пришлось воевать.
Школа, в которую мы приехали, располагалась на ул. Профсоюзной на углу с ул. Чернышевского. Сейчас этого небольшого здания уже нет.
В школу принимали без экзаменов, но нужно было пройти медицинскую и документальную комиссию. Моим друзьям отказали в приёме, так как у них в табеле было очень много троек. У меня в табеле были одни пятёрки, и, хотя по росту не хватало 1 или 2-х сантиметров, меня приняли. Однако я струсил, забрал документы, и мы тем же путём вернулись в своё село. Ребят моих вскоре забрали на службу в армию, а я, решив пойти по стопам отца, подал документы в Ульяновскую фельдшерско-акушерскую школу – УФАШ. Моя сестра Тая, старше меня на 2 года, уже училась в Ульяновской фармацевтической школе. Самая старшая сестра ‒ Прасковья Яковлевна 1910 г.р. – учительница по русскому языку и литературе, уехала на преподавательскую работу из Телешовки в с. Чердаклы Ульяновской области.
Мама продала всё своё хозяйство (корову, овец, телёнка, поросёнка, гусей, кур) и вместе со своей сестрой тётей Юлей купили в Ульяновске на ул. Рылеева половину одноэтажного, деревянного дома.
У дома были небольшие сени с кладовкой и сараем, а в доме была русская печь, печка-голландка для обогрева всего помещения, столовая и 2 маленьких комнаты, одну из которых занимала тётя Юля. Во вторую комнату,спальню, вскоре поселился демобилизованный брат – инвалид ВОВ Петя с женой и ребёнком. Потом из Чердаклов приехала в Ульяновск сестра Прасковья Яковлевна, её кровать была поставлена в столовой. Вот так дружно жили, и никто не жаловался на тесноту.
Моими друзьями были ребята и девчата на 1-2 года моложе меня из культурных семей. Мы группой отмечали праздники, дни рождения, ходили на танцы в парк им. Свердлова, на «Новый венец», в мужскую или женскую школы, где учились мои друзья. У некоторых из них дома были патефоны с большим набором грампластинок. Здесь я впервые услышал песни Петра Лещенко, Вадима Козина, Леонида Утёсова, Клавдии Шульженко, Изабеллы Юрьевой, Фёдора Шаляпина, музыку «Брызги шампанского», «Риорита» и многие другие.
После окончания УФАШ в 1948 году был направлен на работу борт-фельдшером при областной станции санитарной авиации. Моим начальником по совместительству был начальник отдела кадров Облздрава г. Ульяновска Чучкалов Евгений Михайлович, только что демобилизованный участник ВОВ. Впоследствии именно ему принадлежала пальма первенства изучения состава Ундоровского источника минеральной воды, которая теперь продаётся под названием «Волжанка». Недалеко от с. Ундоры построен санаторий, который он возглавлял и был консультантом.
С осени 1948 года я ещё ходил в 10-й класс вечерней школы на уроки русского языка и литературы, физики и химии по особому разрешению директора школы.
Я заранее знал, что при поступлении в вуз мне придётся сдавать экзамены по указанным предметам, потому что нам не выдали дипломы из-за отсутствия бланков, а выдали справки об окончании УФАШ с указанием всех оценок. Это давало возможность поступить на работу и в вуз со сдачей экзаменов. Диплом с отличием я получил, когда учился уже на втором курсе КГМИ.
Ещё в 1947 году мой брат Юра, возвращаясь с победой из Берлина, привёз и подарил мне новенький велосипед, который я хорошо освоил и после работы с тренером был включён в группу медработников, выезжавших в г. Одессу на летние Всесоюзные соревнования по велоспорту спортивного общества «Медик». Проезд, питание и проживание в гостинице – всё было бесплатно.
Дорога шла через разрушенные и полуразрушенные города и сёла, бывшие на оккупированной немецкими войсками территории, где велись кровопролитные бои. От некоторых селений сохранились только русские печи, а люди жили в погребах и землянках.
В августе 1949 года приехал в Казань и подал документы в КГМИ. Сдал экзамены, набрал только 15 баллов (тройка была по химии), а проходной была сумма 16 баллов.
В приёмной комиссии мне сказали, чтобы я не отчаивался, позднее меня могут зачислить, так как я мужчина и отличник ФАШ. Однако этих преимуществ оказалось мало, а райвоенкомат в г. Ульяновске вручил мне повестку с явкой 1 сентября на службу в армию. Тем не менее, я решил поехать в Казань и упросить директора Рустема Алямовича Вяселева принять меня в институт.
В течение двух недель я ежедневно приходил в приёмную директора. Секретарь, пожилая женщина, пропускала меня в кабинет Рустема Алямовича, а он полностью не отказывал, не запрещал мне приходить к нему, а говорил, что мест пока нет.
Эти две недели были самыми печальными, чёрными днями в моей жизни.
И вот, 6 или 7 сентября 1949 года при очередном посещении директора он попросил меня принести для студенческой канцелярии мои документы и документы Александра Матвеева. Я задание тут же выполнил, а Рустем Алямович с серьёзным видом мне заявляет: «Зачисляю вас обоих кандидатами в студенты и только на санитарно-гигиенический факультет. Испытательный срок ‒ 2 месяца». Но в октябре я был уже студентом, получил студенческий билет, съездил в Ульяновск, снялся с военного учёта, вернулся в институт, и началась моя студенческая жизнь.
Деканатом я был определён в 115 группу, где на всю жизнь моим лучшим другом стал Николай Баулин из Пензенской области Пачелинского р-на, с. Пустынь. Он тоже с отличием окончил в 1949 году ФАШ в Пензе и без экзаменов поступил в КГМИ. Заявление писал для поступления на лечфак, как и большинство абитуриентов, в том числе и я, но всех принять на лечфак было невозможно, и по решению приёмной комиссии всех делили на три факультета без личного согласия.
Звал я Николая Баулина Миколой – это ему нравилось, а он меня Васильвой или Василевский.
Жили мы вместе на квартире, а с 4-го курса – в одной комнате в студенческом общежитии на ул. Маяковского, д. 11, в 47 комнате. Вместе с нами жили одноклассники Женя Сведенцов с лечфака (в настоящее время академик РАЕН, профессор, заведующий кафедрой гематологии и трансфузиологии Кировского института усовершенствования врачей) и Альбин Монкевич – тоже с санфака. Жили дружно, в меру весело и по-деловому.
Нам с Миколой, окончившим ФАШ, было проще учиться по латинскому языку, анатомии, гистологии, физиологии, биологии, а потом и по клиническим дисциплинам. Но значительно труднее было с учёбой по химии и физике, однако все экзамены сдавали на «отлично».
Лекции по анатомии нам читали профессор В.Н. Мурат, доцент А.М. Мещеряков и больше всего доцент Хабиб Нурович Амиров (отец будущего члена-корреспондента РАН, профессора и ректора КГМУ Н.Х. Амирова). Мы с Миколой удивлялись, но Хабиб Нурович несколько раз повторял, что мы обязательно будем научными работниками, и не ошибся. Дружили мы с ним и позднее, когда я был уже ассистентом кафедры, а он на пенсии. Наши дома в Школьном переулке г. Казани были рядом, мы вместе гуляли по переулку, отдыхали. Он очень много рассказывал жутких историй, которые творили белочехи, занявшие Казань во время Гражданской войны в 1918-20 годах.
Учились мы с Миколой хорошо, экзамены сдавали на «отлично». Помню теорему Бернулли по физике просто выучили наизусть, так и не поняв её смысла.
После окончания первого курса все ребята были отправлены в военные лагеря под Казань. Все мы были одеты в военную форму, а на ногах были ботинки с обмотками.
На военных сборах после первого курса. Слева направо: Иван Малюгов, Николай Баулин, Вася Давыдов.
На анатомии самыми сложными всегда были кости основания черепа, и, может быть, поэтому с незапамятных времён было такое стихотворение (напишу русскими буквами):
«Там на лямина криброза
Восседает криста
галли,
Спереди форамен цекум,
Сзади – ос сфеноидале».
На первом курсе мы с Миколой жили на квартире на улице Дегтярной рядом с садиком, где в настоящее время стоит памятник Г. Тукаю. Этого дома там уже нет, а был двухэтажный деревянный дом, в котором на квартире жил ординатор второго года В.Е. Анисимов – мой земляк. Он и пригласил нас в этот дом. Хозяйка с ребёнком занимала комнату побольше, маленькую комнату занимал Валентин Ефимович, я ‒ на сундуке на кухне, а Микола в прихожей на раскладушке.
За квартиру мы платили по 20 руб. в месяц, из которых 17,50 платил институт. Жили очень дружно и «взаимовыгодно». Валентин Ефимович был ненавязчивым, хорошим наставником с шутками и рассказами о некоторых наших профессорах, преподавателях, подробности их биографий. А я чаще, чем он ездил в Ульяновск на каникулы и праздники, всегда привозил посылки от родителей Валентина Ефимовича, которые он называл «мамины ласки».
На втором курсе перешли на квартиру на ул. Правокабанная – тоже близко с указанным выше садиком.
На третьем курсе мне дали место в общежитии на улице Островского. Комната была в подвальном помещении, было сыро, холодно, но в комнате было 5 или 6 человек – согревались и особо не жаловались.
После окончания 3-го курса нас с Миколой поместили в комнату на 4 человека в общежитии на ул. Маяковского, 11. Это была комната № 47 на третьем этаже. Конечно, в этом нам помог Анисимов, который в то время был уже ассистентом кафедры факультетской терапии под руководством профессора З. И. Малкина.
Рядом с нами в комнате жили студенты, поступившие в институт на 1 год раньше меня – это Вадим Кузнецов – будущий профессор, хирург в ГИДУВе; Лёва Козлов – будущий акушер-гинеколог, профессор, заведующий кафедрой КГМИ, расположенной в клинике Груздева; Толя Агеев – будущий доцент, хирург. Он рано ушёл из жизни из-за серьёзного заболевания.
Напротив нашей комнаты жил Федя Краснопёров, фронтовик, секретарь комитета комсомола института. Позднее стал профессором- терапевтом. К нему в комнату однажды подселили первокурсника из деревни – Ваню Полякова, который потом стал доцентом кафедры акушерства и гинекологии в клинике Груздева и славился хорошим диагностом и хирургом. Было очень печально – он погиб в автомобильной катастрофе.
Все годы в институте мы с Миколой занимались общественной работой. Микола был бессменным старостой нашей группы, а я – комсоргом. Позднее Микола был избран членом комсомольского бюро санитарно-гигиенического факультета, а я после 4-го курса был избран председателем Совета СНО института. Оба занимались работой в студенческих научных кружках. Я на последних курсах был членом студенческого научного кружка на кафедре патофизиологии, где аспирантом был выпускник Ижевского медицинского института Ким Андреанович Поздеев (отец профессора О.К. Поздеева – заведующего кафедрой микробиологии КГМУ и КГМА). Ким Андреанович был талантливым научным исследователем. Мы дружили, и он активно мне во многом помогал. Он рано погиб в катастрофе, выполнив докторскую диссертацию, но защитить не успел.
Вместе с К.А. Поздеевым на кафедре патофизиологии под руководством члена-корреспондента АМН СССР, профессора Андрея Дмитриевича Адо был аспирантом и Ирек Махмутович Рахматуллин, который потом стал профессором и ректором Казанского ГИДУВа.
Особых успехов в научной работе на кафедре патофизиологии я не достиг по моей вине. А вот мои однокашники с лечебного факультета: Дилявер Зубаиров вместе с однокурсницей Галией Курмаевой (позднее его единственной и любимой женой), работая на собаках с каротидным синусом, имели большой успех как в Казани, так и в других медицинских вузах Советского Союза.
На Всесоюзной студенческой научной конференции в Москве, куда я сопровождал нашу делегацию в 1954 году, только работа Д.Зубаирова получила диплом 2 степени и соответствующую премию.
В руководстве Совета СНО я сменил аспиранта кафедры патофизиологии 1-го года Канцерова Ихсана Хасановича, бывшего участника-моряка ВОВ.
Научным руководителем СНО у нас был профессор Товий Давыдович Эпштейн, заведующий кафедрой организации здравоохранения с курсом истории медицины. Он очень интересно и увлекательно читал нам лекции по истории медицины, которые часто заканчивались под наши аплодисменты. Это был очень культурный и многосторонне развитый человек. Он всех студентов называл по имени и отчеству.
Руководителем теоретической секции СНО была тогда ещё доцент кафедры физиологии Ирина Николаевна Волкова, хирургической секции ‒ профессор, заведующий кафедрой общей хирургии Владимир Николаевич Шубин. Руководителем терапевтической секции был доцент кафедры инфекционных болезней Федор Петрович Миллер, который и пригласил меня в ординатуру этой кафедры.
Я передал должность председателя Совета СНО очень милой, симпатичной студентке лечфака, которая уже на первом и втором курсах была членом Совета СНО – Ирочке Студенцовой. Профессор Ирина Андреевна Студенцова, даже серьёзно больная, продолжала исполнять обязанности научного руководителя СНО института. Правильно сделали студенты, присвоив её имя СНО КГМУ.
Мой лучший друг – Микола Баулин первый научный доклад по историческим документам выполнил под руководством профессора Т.Д. Эпштейна на тему «О педикулёзе, сыпном и возвратном тифе в дореволюционной России». В этой работе мы часто вспоминали и смеялись над таким выражением: «Особенно часто обнаруживался педикулёз в домах, где содержались проститутки низшего разбора».
Однако Микола поступил в мединститут с неизменной целью – стать хирургом. В институте мы на санфаке в то время по полной программе с курсовыми и выпускными экзаменами проходили все предметы, которые были у лечфака, плюс ещё на 1-2 экзамена в сессию больше – по гигиеническим дисциплинам и эпидемиологии.
Короче говоря, из нас готовили врачей широкого профиля, но в ординатуру из клинических кафедр можно было поступить только на кафедру инфекционных болезней.
Микола активно занимался в студенческом научном кружке кафедры госпитальной хирургии у профессора Н. Н. Соколова. У него настольной книгой была «Оперативная хирургия и топографическая анатомия». Содержание её он знал почти наизусть.
После окончания 3-го курса ему было присвоено звание Сталинского стипендиата. Я такое звание и очень хорошую стипендию получил только после окончания 4-го курса.
Сложилась необычная ситуация: всего 2 именных стипендии на санфаке оказались на одном курсе, в одной группе и в одной комнате в общежитии на «Маяковке».
После окончания 5-го курса все студенты-мужчины пароходом были отправлены в военные лагеря в Татищево под Саратовом. В этот раз мы уже были одеты и обуты в современную форму.
После окончания института Микола уехал в свой родной Пачелмский район Пензенской области на должность главного врача СЭС. Потом попросился к хирургу районной больницы разрешить ему быть ассистентом на операциях. Когда районный хирург удивился знаниям и умениям в различных областях хирургии этого санитарного врача, то добился того, чтобы его отправили на специализацию по хирургии.
Июнь 1955 г. Сталинские стипендиаты. Слева направо: Алексей Буренин, студент, председатель студенческого профкома института; Неля Горячева ‒ лечфак; Николай Баулин ‒ санфак; Василий Давыдов ‒ санфак; полковник Акулов ‒ начальниккафедры военной подготовки; Валентин Терёхин ‒ секретарь комитета комсомола КГМИ; Клара Матвеева ‒ педфак; Женя Сведенцов ‒ лечфак; редактор газеты «Советский медик» Гриша Хаит. Фотография сделана на ул.Толстого на фоне 2-го учебного здания КГМИ. Вся наша группа сталинских стипендиатов на пути в 1-е здание института ‒ ул. Университетская, где директор Р.А.Вяселев вручил нам дипломы с отличием.
После этого Микола работал хирургом в Пачелме, затем его перевели в город Чернышевск, где он под руководством профессора Шулутко (Казанский институт травматологии), выполнил и защитил кандидатскую диссертацию на Учёном совете Казанского ГИДУВа. После этого его перевели на должность ведущего хирурга Пензенской области.
Здесь он выполнил работу и защитил докторскую диссертацию, а при открытии в Пензе ГИДУВа, организовал кафедру хирургии и стал профессором Николаем Афанасьевичем Баулиным.
Из нашего выпуска санфака 1955 года, хирургом и профессором стал Николай Федоров в г.Чебоксары. Иван Малюгов из нашей группы работал хирургом в областной больнице города Саранска. Умер. Из выпуска 1955 года лечебного факультета известными докторами медицинских наук стали профессора: Д.М.Зубаиров, Г.И.Полетаев, Д.М.Менделевич, В.Ф.Богоявленский, Е.П.Сведенцов в г.Кирове, Волков в Чебоксарах и другие. Врачи с другими заслугами и регалиями в счёт уже не идут.
После окончания института я был принят в двухгодичную ординатуру на кафедру инфекционных болезней КГМИ, где заведующим кафедрой был профессор Б.А.Волтер-первый ‒ организатор этой кафедры в 1923-1924 годах. На кафедре уже окончила первый год трёхгодичной ординатуры Д.Ш.Еналеева. Поэтому мы с ней вместе окончили ординатуру в 1957 году. Диляра была оставлена при кафедре на должности старшего лаборанта, а мне была продлена ординатура, и я был отправлен в качестве одного из руководителей студентов второго курса, отъезжавших на целинные земли в Сухобузимский район Красноярского края на реке Енисей. Главным руководителем был ассистент с кафедры физиологии, бывший фронтовик Константин Васильевич Лебедев, который был страстным любителем рыбной ловли на спиннинг и мечтал поймать в Енисее рыбу таймень. Но ловилась другая рыба, и его мечты не осуществились. Нас, руководителей студентов, было человек 5 аспирантов, молодых преподавателей, среди которых был и Ирек Махмутович Рахматуллин.
Под моим началом была группа студентов педфака второго курса. Среди них были: Алмаз Ахунзянов ‒ мастер на все руки и поэтому работал не в поле, а по заданию бригадира колхоза, чинил различную технику, клал из кирпичей печи и т.д. Сейчас он профессор и заведующий кафедрой детской хирургии. Был среди студентов ещё Ваня Микусев ‒ будущий профессор-травматолог в ГИДУВе, студент Саша Пигалов ‒ будущий профессор, проректор по учебной работе КГМУ.
После приезда с целинных земель Сибири с ноября 1957 года я был зачислен на 0,5 ставкиассистента кафедры инфекционных болезней КГМИ.
В 1961 году я дал согласие на включение меня в резерв врачей для выезда на работу в страны Азии, Африки и Южной Америки, а в декабре этого года меня уже пригласили в Минздрав СССР для оформления документов и получения прививки от жёлтой лихорадки.
О нашей поездке и работе в Конго писали и публиковали фотографии все центральные газеты, журнал «Новое время» и др.
В июне, вернувшись в Казань, я первым делом навестил директора КГМИ ‒ Рустема Алямовича Вяселева и подарил ему большой нож, сделанный из слоновой кости. Ещё раз вспомнили, как он принял меня в институт, а я выполнил свои обещания ‒ хорошо учиться.
В ноябре 1962 года я был переведён на полную ставку ассистента кафедры, ав 1966 году выполнил и защитил кандидатскую диссертацию,с 1979 года ‒ и.о.доцента, а с 1980 года‒ доцент кафедры.
С 1985 по 1995 год был нештатным главным инфекционистом МЗ РТ и консультантом Республиканского бюро СМЭ при МЗ РТ.
Кроме чтения лекций и ведения практических занятий со студентами, в мои обязанности и профессора Д.Ш.Еналеевой входила работа с ординаторами. Практически все ассистенты, доценты и профессор Вильдан Хайруллаевич Фазылов прошли через ординатуру кафедры. В центре по борьбе со СПИДом тоже много наших воспитанников. Среди бывших ординаторов и аспирантов кафедры инфекционных болезней можно назвать целый ряд известных в Казани и РТ фамилий: главврач санатория «Ижминводы» Анатолий Николаевич Нюхнин,заместительзаведующего горздрава г. Казани Альбина Азатовна Малова,первый заместитель министра здравоохранения РТСергей Альбертович Осипов. Ректор КГМУ, профессор Алексей Станиславович Созинов был аспирантом, ассистентом, доцентом кафедры инфекционных болезней,кандидатскую и докторскую диссертации выполнил под руководством профессора Диляры Шакировны Еналеевой.
Источник: Сборник КГМУ «Старая фотография рассказывает», 2014г.
